С наступлением зимы и холодов я почему-то полагал, что перейду в режим домоседства, но не тут-то было…

Так вот, всё началось с того, что у друга в гараже в Москве оставался мой велосипед, который он настоятельно просил забрать, так как собирался перекладывать пол, поэтому ему необходимо было его освободить. Я всё ожидал, что у нас с Надей найдутся ещё какие-либо дела, чтобы в Москву пришлось ехать не за одним велосипедом, но что-то всё никак не подворачивалось.

На прошедшей неделе друг позвонил и спросил, не будем ли мы против, если он приедет со своим знакомым, привезёт мне мой велосипед, а заодно погостят у нас в выходные, и мы сможем в очередной раз посетить что-нибудь интересное в окрестностях.

С учётом того, что во время прошлого визита, когда мы ещё жили во Владимире, усадьбу Храповицкого мы уже посещали, а это пожалуй одна из самых выдающихся и известных достопримечательностей Судогодского района, то единственное что я мог предложить ещё — махнуть в ближайшие леса, заодно по возможности посетить для нас с Надей в очередной раз Дюкинский карьер, на этот раз зимой.

Ну что же, когда Денис (так зовут моего друга) со своим знакомым ехали к нам, первое что они сказали «мы должны успеть сегодня сходить в лес, так что готовьтесь, пока ещё не стемнело», в общем, можно сказать, что они сами напросились на «экстрим», ну а я что, мне только свистни.

Приехали они около 14 часов, хоть до заката оставалось всего 3 часа, посетить лес мы всё-таки успели.

Приехали они на старом добром «Москвиче», хорошо приподнятом для езды по бездорожью.

Мы сразу же отправились в сторону урочища «Пустое Воскресенье», где у меня остался один незавершённый с лета маршрут. Незавершённым он остался потому, что я не смог с мопедом преодолеть брод, где уровень воды достигал выше голенища сапога, поэтому что с мопедом, что без него пробраться на другой берег  реки Осиновки было проблематично. Я предполагал, что дорога должна насквозь идти через лес в сторону трассы на Гусь-Хрустальный. До самого брода мы не доехали, а оставили машину при въезде в лес, так как дальше она была существенно подразбита и Денис в ночи не рискнул ехать дальше, тем более что пешком оставалось идти порядка 2,5-3 километров. Хотя и до того места, где мы оставили машину пришлось доехать с трудом. Хоть лесная дорога была довольно хорошего качества, но и пешком ребятам пройтись по зимнему ночному лесу было за удовольствие, после шумной Москвы. Зима настала, а снега в лесу почти что не было. Люблю это время. Тот самый момент, когда вся грязь и броды замёрзли, а снег ещё не выпал, поэтому все недоступные с лета места становятся легко преодолимыми в этот период. Как и ожидалось, река полностью замёрзла и мы легко преодолели брод. Уже неделю в ночные часы мороз крепчал до -15 градусов, так что лёд промёрз основательно.

Впрочем, за бродом нас не ждало ничего интересного, буквально сразу за рекой дорогу преградило поваленное дерево и колея от автомобилей стала менее заметной, а метров через 500 и вовсе пошла через поросль осин и берёз, местами сменяясь молодым ельником. Мы шли по темноте, освещая путь фонариками. Идти было не очень удобно, к тому же, по сути, идти было некуда, бывшая лесная дорога была явно уже давно заброшена, и вряд ли имела продолжение, к тому же мы услышали лай собак и почувствовали запах костра. Дабы не встречаться в ночи с неизвестными, решили всё же отправиться назад, и на другом берегу реки, откуда мы пришли, развести свой костёр.

Не углубляясь в лес, на обочине перекрёстка лесных дорог мы запалили костерок и перекусили.

Эти места находятся далеко от больших городов, даже до Владимира здесь по меньшей мере не меньше 50 километров, так что ни один мегаполис не засвечивал небо магистралями и подсветками зданий, и небосвод был поистине бездонно-глубоким, с множеством далёких звёзд. Прямо над головой простирался Млечный путь, а в просвете просеки, между крон мохнатых елей было видно ковш Малой Медведицы, где-то ближе к горизонту, словно чей-то фонарик сквозь лесную чащу пробивался свет Полярной звезды. Лай собак по-прежнему был слышен, и как мне кажется, доносился он из деревень, расположенных с другой стороны леса. Просто в морозном воздухе царила хрустальная тишина, а ветер не напоминал о своём существовании, листва опала, а снег не выпал, так что слышимость была идеальной. И кажется, мороз уже давно сковал лёд, все лесные жители отправились на зимовку, но что-то определённо свидетельствовало о межсезонье. Наверное отсутствие снега. Каждый период года по-своему прекрасен и уникален, каждый чем-то очаровывает и завораживает, каждый дарит своё особенное настроение.

Посидев у костра час, а может и больше, мы отправились в обратный путь. Несомненно, даже в хождении ночью по лесу с фонариком по кромешным тропам есть особый азарт, а ещё больший без фонарика, по абсолютной темноте.

Ну вот, мы уже у машины. Лес расступился, на горизонте над кронами стали чуть заметны свечения в небе от Владимира, Гусь-Хрустального и Судогды. Но это совсем чуть, если всматриваться, млечный путь всё же был намного ярче. Слышался характерный электрический треск проводов высоковольтки. Спустя пару минут мы уже переваливались на машине через борозды полевой дороги, пересекая колею от трактора, оставленной с середины осени, собиравшего урожай кукурузы.

Проезжая через низину бывшей реки мы оторвали бампер, он с грохотом прокатился по днищем машины и выскочил где-то сзади в виде обломков, словно из под дробилки.

Сошлись на том, что это лишняя деталь, мешающая нормальному преодолению препятствий. Впрочем, за бампером был радиатор. Вероятно, он бы тоже оказался лишним, на следующем препятствии, коих в этот день, к счастью, больше не оказалось на нашем пути.

Путешествие для нас оказалось слишком простеньким, поэтому я предложил преодолеть бездорожье, категорией выше. Нет, не сегодня, завтра. У нас будет целый день, а я знаю неплохую дорогу, которую мы не без уси-лий преодолели с Надей летом. Ну ещё там проехал Уазик-буханка, думаю, и Москвич справится.

По пути из леса заехали в магазин, купили колбасы и сыра для бутербродов на следующий день.

Сначала мы решили выехать в 9, а потом, хотя бы встать в 9, потому что с дороги ребята всё же устали и хотели выспаться, да и наш совиный график давно отличался от общепринятого часов этак на 5-6 в сторону полудня, а может быть и после.

Но в итоге мы встали в 9:30, а за завтраком, разговорами и беседами вышли часов в 11, при этом ещё потратили время на приворачивание номера к балке с оторванного бампера, потому что без номера ездить нельзя.

Что самое забавное, что во время бурного обсуждения какой-то из поднятых тем, я указал не ту дорогу, мы поехали в сторону Владимира, хотя надо было ехать в сторону Мурома и повернуть в районе Тюрмеровки на Дюкинский карьер.

Ну что же, вернулись. Всю неделю погода стояла морозная и ясная, солнце палило во всю, и как сказал Денис, оно словно радиоактивное, жгло лицо через окна машины, прямо-таки выжигало роговицу глаз.

По пути мы заехали в в деревню Языково (впрочем путь на Дюкинский карьер уже традиционно стал пролегать через Языково), посмотреть на заброшенную деревянную церковь.

Наверное ближе к 13 часам мы были на Дюкинском карьере. Хотя, виды с лета не особо изменились, так как основная растительность это сосны, которые не сбросили листву, а снег лишь выпал отчасти, поэтому каких-то глобальных сезонных изменений не прослеживалось.

Не теряя времени, отправились дальше по лесной просеке в сторону урочища Горбуниха, где располагалась около 50-70 лет назад одноимённая деревня, название которой сохранилось в названии урочища.

Впрочем, хоть деревни и исчезают за считанные десятилетия и фундаменты домов практически невозможно найти среди травы и поросли, память о них остаётся в виде урочищ — мест, явно выделяющихся на фоне лесных массивов, это могут быть обширные просторы, или какие-то солнечные поляны среди чащи, либо характерная возвышенность среди болот. Очень часто можно встретить вековые могущественные тополя посреди этих просторов, или липы, если посреди урочища протекает река, часто можно увидеть растущие по берегам ивы, высаженные более полувека назад кем-то из жителей. В общем, в каких-то чертах природы продолжает прослеживаться многовековая человеческая деятельность на этом месте.

Дорога до Горбунихи можно сказать хорошая. По всей видимости это одна из стратегических лесных дорог, проложенная не только до самой бывшей деревни, но и дальше, до пруда на реке Синеборка. Чаще эти дороги использовались лесниками, для обслуживания лесных массивов: осмотру, вырубке и вывозу старых и больных деревьев, так же такие дороги со времён войны имели и стратегическое значение, они всегда находились в хорошем техническом состоянии, и служили резервным путём на случай эвакуации людей из одних населённых пунктов в другие, минуя главные дороги и магистрали, напрямик через лесные массивы. Данные дороги отличаются от обычных лесных тем, что они не просто накатаны техникой по вырубленной просеке, они построены по всем правилам дорожного строительства — под них специально укладывалась насыпь, слева и справа от дороги были выкопаны дренажные канавы для водоотвода, именно поэтому эти дороги, на протяжении многих десятилетий, несмотря на отсутствие обслуживания и содержания остаются быть проезжими. Да, после расформирования лесничеств, отсутствия актуальности в военных целях эти дороги просто забросили. Всё чаще их разбивают лесовозы, безнаказанно и беспрепятственно вывозящие срубленный лес. Но эти леса можно сказать миновала эта участь, со стороны Дюкинского карьера нет вырубок, и все кто ездят здесь… Вообще мне очень интересно, кто ездит здесь и зачем. Наверное, такие энтузиасты и путешественники как и мы. Один раз летом мы встретили Уазик немногим не доезжая Горбунихи. Тогда я не знал, куда ведёт эта просека, поэтому поинтересовался, стоит ли нам дальше ехать на мопеде или нет, ведь тогда вечерело и бензина в баке было на пределе. Ребята отговорили от этой затеи, сказав, что впереди дорога только хуже. Но это меня остановило лишь в тот раз, однако я отправился туда следующим днём, и выяснил, что просека эта сквозная, и выходит с другой стороны леса.

До Горбунихи дорога и впрямь проезжая. Ну это тоже, смотря как посмотреть. Например на пути есть пара глубоких ям, которые сложно преодолеть на приземистых, низких автомобилях, зато основная часть пути ровная укатанная дорога. Хотя, конечно, перед самой Горбунихой, при пересечении реки Яда, приходится переезжать наваленные поперёк дороги брёвна, это что-то типа такого моста через брод. Моста без основания, а просто засыпанного брёвнами ручья. Там нам, конечно, пришлось попотеть, но и тут Москвич, на удивление преодолел препятствия.

Вот после Горбунихи начинается грязища, лужа за лужой. Даже в эти морозы внедорожники ухитрились взбороздить землю, раскидав глину из промёрзших колей. Основная сложность была — не треснуться дном, не оторвать радиатор или не пробить картер, поэтому приходилось выруливать. На удивление, в этом лесу выпало прилично снега, а накатанные колеи подзамёрзли, так что мы ехали как по трамвайным путям. В том лесу, куда мы ходили вчера, снег и вовсе отсутствовал.

Впрочем, за Горбунихой количество снега уменьшилось, и дорога оставалась лишь слегка присыпанной им.

Горбуниха это 3-я часть всего пути, дальше, приблизительно на двух третьих маршрута находился красивый заброшенный пруд на реке Синеборка. Даже название у реки такое красивое, сказочное. Я честно говоря даже не рассчитывал, что мы сможем доехать до этого пруда. Ещё одна сложность — проезд мимо пруда. Дорога идёт по дамбе, которая и образует сам пруд. Ввиду того, что никто и ничего не обслуживает, эта дамба постепенно начинает съезжать в сторону низменности — в сторону поймы вытекающей реки. Целиком насыпь, конечно, туда не съедет, но вот по бокам дороги уже присутствуют большие обвалы, стекающая с дороги вода во время таяния снегов или проливных дождей смывает часть насыпи с собой в реку, образуя не просто ямы, а котлованы или дыры в земле. Поэтому вся дамба — множество огромных произвольных возвышенностей и колдобин, а так же глубоких обледенелых колей. Поэтому тут буквально все пассажиры — я, Надя и Володя (знакомый Дениса) вышли из машины и руководили процессом преодоления препятствий, потому что нужно было не только пустить колею между колёс, нужно было ещё не скатиться в них, чтобы беспомощно не зависнуть на пузе, а так же маневрировать между рытвин, чтобы и вовсе машина не съехала в пруд или кювет.

После пруда начинается уже хорошая дорога. Я предложил сделать привал, но все решили ехать дальше, пока ещё было светло. Ну как светло, уже смеркалось. Над замёрзшим прудом нависло розово-сиреневая вуаль морозного вечера. Остатки сгнивших деревьев, затопленных когда-то водой торчали из-подо льда. За прудом какая-то массивная техника прилично разбила дорогу, вся дорога была исполосована глубокими колеями и обледенела. Сложно было найти колею, которую можно было пропустить между колёс, потому что вся дорога была в продольных колеях. Причём объезд это места правее был ничуть не лучше. В общем как-то под моим глобальным руководством, путём маневрирования вперёд-назад, и переездом на параллельную дорогу задом смогли проехать этот участок.

Фуф. Казалось что всё позади, все основные препятствия пройдены, впереди остались два небольших брода. Это переезд через Синеборку. Она, петляя через лес, несколько раз пересекает дорогу. Один раз на пруду под дамбой, два других раза впереди. Броды действительно небольшие, даже летом там было воды по щиколотку, не то что на броде через Осиновку, сейчас-то и подавно должно было всё промёрзнуть. Вот только, когда подъехали к броду, услышали подо льдом журчание ручья, а лёд был поломан проехавшими до нас машинами. Ну, мы оценили обстановку, решили, что ерунда, сейчас с разгону проскочим.

Денис надавил на газ, мы скатились к реке, даже отчасти её переехали, как послышалось характерное «хрусь». И машина ушла под лёд, немного завалившись на левый бок. Но как я и сказал, сам по себе процесс переезда не представлял ничего опасного для жизни и здоровья людей, но не для машины. Сначала она погрузилась левым передним колесом в воду, проломив лёд. При попытке выехать, не правильно дозируя нагрузкой на сцепление, двигатель заглох, только вот заводиться не собирался. Машина заглохла намертво. Всё бы хорошо, да что-то пошло не так. Слева от машины была вода, справа берег. Я сразу побежал разводить костёр в ближайший лес, пока нам ещё было тепло, мы не промёрзли на морозе до такой степени, что уже и костёр замёрзшими руками развести не получится, ибо в заглохшей машине тепла тоже нет. Надя пошла со мной.

Что-то как назло, костёр развести тоже никак не получалось, весь хворост был отсыревшим, а спички упорно не зажигались. У Дениса были таблетки сухого спирта, а у  меня ещё и зажигалка. При помощи этого набора костёр развести всё-таки удалось, но даже в уже подхваченном огнём хворосте, он как-то неохотно разгорался. Вроде дрова горят, а жару всё нет. Тут с брода я услышал рёв машины, её снова удалось запустить. Дело оказалось не в сцеплении, а в заткнутым водой воздуховоде, из-за чего бензином залило свечи.

Дело шло, пока я занимался костром, у ребят раскачкой получилось проехать немного вперёд, может быть на пару метров, пока я не услышал уже явно в пустую буксующие колёса, не дающие никаких надежд на успешный выход из сложившейся ситуации.

Попытки подложить что-либо под колёса ни к чему успешному не привели. Я же рекомендовал воспользоваться своим старым проверенным способом — поднять машину на домкрате, и накидать чего-нибудь под буксующие колёса. С правого борта это было сделать легко, а вот слева была вода, и возиться на морозе в ледяной воде возможности не было. Ну, точнее она была, но она была явно более удручающей, чем какие-либо другие варианты, потому что это влекло за собой переохлаждение, и возможное последующее заболевание.

Ну что же, накидали под правое колесо. Денис попробовал выехать, в итоге машину потащило ещё дальше в эту лужу, и развернуло боком к дороге, так что уже и правое колесо близилось к воде. Начали придумывать возможные варианты, как можно вытащить машину. Я не следил за временем, но мы вроде потратили как минимум часа 3-4, пока основательно не устали. Денис предложил погреться у костра, перекусить и отправиться всем вместе за подмогой. Я предложил опробовать всевозможные варианты с вытягиванием машины посредством буксировочного троса, и верёвки, которые были с собой. Я стал придумывать различные геометрические комбинации из брёвен, что нашли в округе, чтобы преумножить усилия, прилагаемые к тяганию, посредством рычагов. Вот только трос был коротковат, для того, чтобы дотянуться до дерева, ещё на то, чтобы им оплести брёвна и попробовать крутить, а верёвка упорно растягивалась как резинка от трусов, так что попытаться натянуть и вытянуть не представлялось возможным. Единственное что получилось сделать — это привязать трос к середине полена, упереть в землю, а на конец бревна лечь всем весом, что по идее должно было преумножить нагрузку как минимум раза в полтора. Технически это имело какое-то значение, машина дёргалась, но только засевшее в проломленный лёд колесо не давало сдвинуть машину. Решили перевалить машину через домкрат, через правый борт, как бы переставив её правее, ближе к берегу. Я не помню, сколько было сделано попыток, но мне кажется, что-то порядка десяти, когда результат стал оправдывать хоть какие-то ожидания. Машина стала переваливаться через домкрат, приподнимаясь, но амортизатор колеса разжимался, и упорно не давал колесу выскочить из ямы. К тому же на десятой попытке ось ромбического домкрата погнулась и домкрат пришёл в негодность. Так что этот вариант уже тоже отпадал. На сколько я помню, дело было уже к ночи, а ребятам нужно было ехать в Москву, завтра им на работу.

Требовалось как-то приподнять левый бок машины и переставить её направо. Посредством некоторых манипуляций с брёвнами получилось путём поддомкрачивания поднять левый борт надо льдом, вот только не хватало сил сдвинуть в бок, при всех попытках машина зависала на краешке льда, а потом снова сваливалась в воду. Тогда решили, что Денис с Володей будут поднимать левый бок, а я посредством своего приспособления тянуть в бок и чуть вверх. Уже полностью выбившиеся из сил и уставшие мы, наконец, сделали это! Попыток за 5 мы маленькими шажками переставили машину направо, ближе к берегу этой лужи. Причём выезжать просто так не решились, во время попыток выезда, я продолжал тянуть машину в правую сторону, чтобы даже во время скользячки она снова не соскочила в воду. И надо сказать, что во время движения вперёд, она действительно пыталась снова соскользнуть налево, но я не давал, и ура! Мы, наконец, выехали с этого места. Даже не верилось. Когда мы все набились в машину и попытались тронуться, послышался хруст, почему-то все подумали что всё, мы снова застряли, хотя мы определённо уже стояли на земле, лишь хрустнувший промёрзший песок немного замедлил трогание с места. Радостные все тронулись вперёд.

Вот только я предупреждал на счёт второго брода. Поднявшись на возвышенность, мы сделали остановку. Друзья осматривали машину, а я им указал на ещё одну достопримечательность, находившуюся возле дороги — урочище Бармин завод. Название такое дано не просто так. Завод братьев Барминых был основан в 1848 году в 18 километрах от города Судогды Владимирской губернии крестьянами братьями Василием и Егором Бармиными. Был закрыт в 1884 году. На нём изготавливали фарфоровую и фаянсовую посуду. На месте завода землекопы-кладоискатели, словно кабаны взбороздили всю землю, из под которой из пашни торчат остатки битой фарфоровой посуды. Все целые экспонаты по всей видимости разобрали, оставив осколки. Как я уже писал ранее, несмотря на то, что с момента закрытия завода прошло без малого 140 лет, место в лесу под названием «Урочище Бармин завод» всё ещё продолжает напоминать о том, что здесь какое-то время назад шла активная людская деятельность. Урочище так же представляет из себя большую поляну, расположенную на возвышенности в излучине реки Синеборки, окружённое берёзовыми рощами и сосновым бором по другую сторону дороги.

Съехав вниз, мы увидели брод, только в некотором роде более зловещий, чем был до этого. По всей видимости, река во время замерзания разлилась в ширину, а проехавший до нас лесовоз переломал весь лёд, словно ледокол, поставив все эти ледяные глыбы вертикально, которые частично вмёрзли в лёд, а частично омывались ручьём, с характерным звонким журчанием. Совсем не понятно, почему в такие морозы такой маленький ручеёк продолжал течь, не замерзая.

В этот раз мы не рискнули переезжать. И тут, наверное уже любой, будет заинтригован, сам себе задавая мысленно вопрос «а что же было дальше?».

А дальше, между двух этих бродов, перпендикулярно основной дороге в сторону лесной глуши уходили ещё две дороги. Надя с Володей осталась в машине, а мы с Денисом пошли пешком смотреть, куда уходит ближайшая ко второму броду дорога. Дорога была хорошо укатанной и ровной, как стрела. Пока мы шли, я обратил внимание, что за спиной над лесом восходит луна. Немного пройдя, и не обнаружив ничего интересного, почему-то решили изучить вторую дорогу. Не знаю, почему именно эта дорога осталась нами не до конца исследованной, а вот по второй мы сначала пошли пешком, а потом пройдя с километр, решили вернуться, и поехать по ней на машине. Возможно потому, что дорога эта была очень хорошо накатана, как лесовозами, так и легковыми машинами. И действительно, мы достаточно долго ехали в никуда. Сначала влево ответвилась лесовозная колея, ехать по которой в виду глубоченной колейности не представлялось возможным. Мы поехали дальше прямо. Дорога была вполне себе проезжей, и так же имела множество ответвлений. На одном из перекрёстков мы остановились. Ориентировочно, нам нужно было держать правее, чтобы выехать куда-либо в деревни, расположенные за речкой, которая была от нас справа., но что-то на деле дорога оказалась не такой накатанной, как та, что уходила прямо. К тому же, посветив фонариком в землю, Денис увидел собачьи следы, с полной уверенностью заявив, что это волк. Хочу отметить, что я не нашёл никаких доказательств присутствия в этих лесах каких-либо зверей, будь то лосей, кабанов, зайцев или лисиц. Я не находил ни следов, ни помёта летом, что наблюдал в избыточном количестве в Подмосковных лесах, так и не вижу характерных чьих-либо следов вне дорог сейчас. С учётом того, что следы шли по колеям от машины, скоре всего это были собачьи следы. Вот бездомных собак в лесах я встречал ни раз. Причём это какие-то собаки-отшельники, встреча с которыми оборачивается взаимным испугом и быстрой пробежкой по разные стороны дороги с косыми взглядами, брошенными друг на друга. Возможно это деревенские собаки на досуге бродят по лесу, потому что они достаточно чистые и упитанные, не похожи на бродячих. Ну а что такого, у собак тоже есть свой досуг, они тоже любят побродить по лесным дорожкам, изучая окрестности.

Ну, в общем, потоптавшись на месте, вернулись к машине, поехали дальше. Дорога всё петляла по лесу, уходя дальше в глушь. Для себя мы решили, что бросим эту затею, как только начнётся явное ухудшение проезжей части. Топографическую карту, с которой я так активно бродил летом по лесам я с собой не взял, подумав «а зачем она мне, ведь мы просто проедем по известной мне дороге, мы же не будем шариться по лесу». Вообще, если собираешься пойти со мной когда либо в лес, имей ввиду, что тебе это придётся делать в обязательном порядке.  За все мои 25 лет шастания по лесам, ещё не было ни единого раза, чтобы я прошёл по намеченному маршруту, и вернулся вечером домой. Абсолютно любая прогулка заканчивается нечто подобным, даже если собрался «прогуляться вокруг дома», всё равно в лучшем случае я вернусь уже затемно, ночью, в ином случае на рассвете или другим днём.

Дорога впереди стала ухудшаться, мы даже прошли немного вперёд пешком, но лучше она не становилась, поэтому поехали обратно.

Друзья решили оставить машину возле Барминого завода и выбираться из леса пешком. Забрать договорились в следующие выходные, разыскав подмогу, какой-нибудь внедорожник для подстраховки.

Пешком брод мы преодолели абсолютно легко, а дальше, как я и предполагал, шла уже совершенно идеальная дорога, проезжая для большинства машин. До деревни было километров 4-5. Когда появилась сотовая связь и интернет, друзья попытались вызвать такси в ближайшую деревню. Но, ни один нормальный таксист не соглашался на это. Пожалуй всё это на том конце провода выглядело действительно странно.

Мы вышли в деревню. Только на главном перекрёстке горел фонарь, а так вся деревня была погружена во мрак. Во окнах не горело ни одного огонька, лишь только с дворов доносился лай собак. Впрочем, искать какой-либо технической помощи, как это предлагал изначально Денис, тут было не у кого. У одного дома стоял припорошённый снегом Уазик, у другого легковушка, в других дворах машин видно не было. На горизонте я завидел ретрансляционную вышку возле Судогды. Предложил направиться всем туда. До дома было порядка 22 километров, а на улице стоял приличный мороз, около 15 градусов, ввиду чего все стали подмерзать. Все наотрез отказались идти пешком, поэтому пошли в обратном направлении в сторону Владимирской объездной, которая находилась в 5 километрах от деревни, в надежде там поймать машину. По карте на съезде, откуда мы должны были выйти на объездную, числилась гостиница и кафе. В голове у всех уже прорисовывались разные планы происходящего в дальнейшем. Кто-то хотел остаться в гостинице, кто-то искать попутки, я предлагал пойти пешком домой, так как шанс того, что мы дойдём до рассвета был велик. Друзья думали, как уехать домой в Москву на рассвете, чтобы успеть на работу. Но с каждым часом шансы на этот исход были всё более призрачными. В конце концов мы дошли до гостиницы, на первом этаже которой была столовая с нормальной едой, где мы отогрелись и поели. Володе удалось заказать яндекс-такси. Попутку поймать здесь не представлялось возможным, потому что по трассе ехали в основном дальнобои, да и легковушки, которые проносились явно ехали куда-то на дальняк, сворачивать с магистрали в глушь никому нужно не было, потому что тем, кому надо ехать в Судогду поехали от Владимира, а не через лесную глушь объездными путями.

На такси мы доехали до дома. По пути решили, что я отвезу ребят на своей машине на первую электричку во Владимир, а они вернутся в следующий выходной и мы что-нибудь придумаем, найдём помощь в округе и переберёмся через этот брод.

Так и поступили. Мы вернулись домой в 3 часа ночи. Ребята решили поспать полтора часа. Мне в этом сне смысла никакого не было, потому что было проще отвезти через час, вернуться и поспать.

Домой я вернулся в 6:30, сразу завалился спать. Казалось бы, что меня должен был захватить глубокий сон, после такой прогулки и тягания машины. Но нет. Во-первых, не сразу получилось уснуть с такого переутомления, во-вторых, всё тело болело так, что меня словно ногами и палками побили, поэтому я каждый раз просыпался, когда переворачивался с боку на бок во сне.

Ну что же, неделя шла, а я неспешно приходил в себя. Москвич мёрз где-то там в лесу на берегу Синеборки, а мне нужно было съездить обследовать обстановку. Не сказать чтоб мне не хотелось лишний раз вырваться на природу, но всё-таки усталость давала о себе знать, к тому же я собирался с мыслями, что можно сделать на этой переправе. Что только мне не советовали друзья — завалить досками, раскатать сетку рабицу, залить водой, чтобы это всё обледенело. Но я знал, что там ездят лесовозы, а всё это могло лишь ухудшить проезд через брод.

В итоге, я собрался поехать в пятницу, Надя решила поехать со мной. Выезжали мы в очередной раз неспешно, выспавшись, потрапезничав, пока солнце стало клониться к горизонту, и я точно не решил, что вот сейчас нужно выдвигаться, чтобы попасть в лес засветло, и разведать обстановку, пока при свете ещё что-то будет понятно.

Вообще ехать было недалеко, порядка 25 минут, самое сложное, это преодоление лесной дороги с ухабами и колеями от лесовозом. Машина у меня случайно оказалась заниженной (так сделали тюнинг — вместо того, что я просил её поднять, мне её занизили, что-то перепутав в подвеске). Деревенскую грунтовку мы преодолели без проблем,  а вот по лесу приходилось изрядно выруливать, дабы не садиться днищем на горб между колеями или кочки. Вообще можно было это всё пройти пешком, но я считал, что нужно доехать до самого брода, чтобы в случае чего попытаться ещё помочь выбуксировать провалившийся Москвич. Во время движения впереди на фоне леса показались огни, причём столько много светящихся огоньков, что я думал, что кто-то елку на поляне нарядил и зажёг гирлянды. В лесу, ага. Но, потом понял, что это едет лесовоз.

Из моей машины он выглядит каким-то невероятно огромным. Я начал сдавать назад, и искать место где можно было съехать в сторону, так как вдоль дороги шла насыпь, которую мне не везде получилось бы преодолеть. Но грузовик нашёл место для разъезда, подмигнув фарами, давая знать, что он меня пропускает. Когда мы проезжали мимо него, он мне показался ещё больше, чем виделся издалека, я даже не видел его верхней части, на уровне моей крыши была его нижняя фара из всего светового оборудования, установленного на него.

Уже начало темнеть, когда мы доехали до спуска в сторону брода. Машину я решил оставить наверху, и уже оставшиеся 100 метров оценить визуально.

Вторую неделю стояли морозы под 20 градусов, на удивление, погода тоже была ясной. Я надеялся, что всё замёрзло. Но проезжающие лесовозы не давали схватиться льду, хотя полынья с прошлого раза существенно затянулась. Вообще толщина льда там была невероятно большой, и отколотые лесовозами глыбы в толщину превышали 20 сантиметров. Эта невероятной тяжести махина проламывает 20 сантиметровый лёд как ледокол, раскидывая его обломками по дороге, что тоже создавало проблему проезду.

Вообще мы с Денисом много общались на неделе по интернету, обсуждая всевозможные варианты проезда. Обсуждали цепи, лебёдки, домкраты, троса невероятной длины, сцепка из буксировочных тросов. На ум приходили самые бредовые идеи, но мы сошлись на том, что конечное решение мы примем, когда я съезжу на место, чтобы оценить обстановку по факту. Денис на всё был согласен, кроме того, чтобы тащить с собой бензопилу. Но вообще, единственное что было уместным в сложившейся ситуации — это бензопила. Я снял видео для Дениса, чтобы он сам оценил обстановку и согласился с тем, что яму нужно закладывать брёвнами, иначе не помогут ни цепи, ни троса. В итоге Денис ещё решил взять и цепи для колёс.

На обратном пути мы уже ехали по темноте и дорога выглядела несколько иначе. Как ни странно, я даже ни разу не чиркнул пузом.

Когда я приехал домой, Денис отписался, что взял билет на электричку, которая прибудет во Владимир в 8:47. Значит вставать нужно было рано. Но этой ночью опять не спалось. Ах да, я перестал пить свои таблетки, но, пожалуй, это отдельная история. Не спалось мне до утра, так что обошёлся в этот день без сна, мне не привыкать. К тому же природа и свежий воздух заряжают так, что одну ночь можно не спать и чувствовать себя превосходно.

Зато я встретил рассвет. В 7 утра уже горизонт полыхает, хотя ещё сумеречно. С собой я взял штыковую лопату, ножовку, три доски, что валялись у гаража, литр бензина для бензопилы, и в 8 часов мы выдвинулись в путь. Телефон я забыл дома, зато взял рацию. Денис тоже взял. Рация — вещь полезная, такая штуковина из прошлого века, которая и по сей день имеет актуальность в лесу, ведь в прошлый раз телефоны наши показали крестик вместо значка антенки приёма.

Уже третий год подряд никто не хочет разбираться с печкой в машине, её очень трудно снять, ничего не сломав. Но она у меня так, чтоб совсем не околеть и не покрыться инеем, в салоне небольшой плюс, при 15 градусах мороза сильнее она не греет, так что в машине приходится ехать в куртке, не раздеваясь.

В 8:50 мы забирали Дениса на вокзале во Владимире. Мы ещё решили заехать в глобус, чтобы купить пяток буксировочных тросов, вдруг понадобятся. Я заодно второй раз позавтракал. Или пообедал.

На этот раз поездка по лесу оказалась более сложной. Под такой тяжестью машина ещё просела и я пару раз зависал на дороге, к счастью днище машины плоское, без торчащих деталей, поэтому обычно как заседаешь на кочке, так и съезжаешь с неё при некоторых манипуляциях.

Ну как всегда, с неспешным графиком передвижения, на месте мы были к полудню. Остаётся ещё неделя до зимнего солнцестояния. Я ещё никогда не наблюдал за восходом солнца зимой в нашей полосе. В городе оно выглядит всё как-то иначе, не обращаешь внимание, как оно встаёт, на сколько высоко оно поднимается над горизонтом. Я встречал зимние рассветы в Волгоградской области, в степной местности, как мне кажется, зимой солнце там поднимается намного выше, и световой день вроде даже как подлиннее, к тому же в виду того, что кругом степи, солнце видно до самого горизонта.

Здесь же солнце весь день находится чуть выше горизонта, и даже не поднимается над лесом, просвечивая через деревья. И трудно понять, сколько на самом деле времени, восход сейчас или закат, в течение всего светового дня ощущение вечера, вроде солнце должно скоро сесть, но оно только встало, так и длится вечер весь день.

Зато когда мы подъехали к броду, нас ждало ещё одно природное великолепие: туман, которые поднимался над рекой посеребрил все деревья, а подсвечивающее солнце отражалось в каждом кристаллике льда, деревья казались словно хрустальными, каждая веточка сверкала разноцветными радужными блёсками.

По всей видимости вчерашний лесовоз был последним, лёд успел порядком затянуться, но не настолько, чтобы мы смогли проехать на машине.

Единственным реальным вариантом оставалось ранее принятое решение — застелить полыньи брёвнами. Так как вокруг был толстенный лёд, то бревна уперлись бы в стенки лужи и получился бы хороший настил. Казалось что вот, сейчас полчасика и мы всё сделаем. Но, вообще и работа бензопилой, даже с непривычки занятие достаточно трудоёмкое.

Сначала мы заводили Москвич. Прокашлявшись и согревшись он вышел на стабильную работу, оставив его работать на холостых, пошли подготавливать дорогу к переезду. Денис стал искать валежник и пилить брёвна необходимой длины по профилю канавы, я стал колоть глыбы на дороге, оставленные лесовозами.

В общем, работа растянулась на весь день. Помню, что Денис постоянно говорил, что нам за полчаса нужно закончить, через полчаса начнёт темнеть, но проходило полчаса и уровень освещения не менялся. Вообще солнце словно стояло на одном месте. Оно мало того что не поднималось высоко, так ещё и не двигалось по горизонту. Как оно светило вдоль реки когда мы приехали, так оно и садилось, когда мы уже уезжали.

Денис проклинал бензопилу, потому что она ему не нравилась, мне она нравилась своим происхождением, что хоть какая-то вещь подобного плана сделана не в Китае, ему наоборот нравились китайские. В итоге я выпросил у него бензопилу с условием дальнейшего постепенного выкупа. У меня ещё не было бензопил, но, с учётом того, что специфика наших путешествий подразумевает нечто подобное, с ножовкой тут только ветки поспиливать, но никак не брёвна. собственно, я сам предлагал Денису купить эту пилу, ну теперь появилась возможность её выкупить) Буду теперь на мопеде возить с собой, очищать просеки от валежника.

До окончания задуманного оставалось совсем чуть-чуть, как на холме появилась Нива, из которой вышел мужик и проследовал к нам. По характеру вопросов я так и не понял, кто он, и к чему задавалось столько много идиотских вопросов в духе общения с милицией, когда тебе не задают прямой вопрос, зачем мы там, что делаем, а какими-то непонятными наводящими вопросами пытаются в чём-то уличить. Ну, в итоге он вроде как решил подождать пока мы переедем, а в случае чего вытянуть. Только ждать ему надоело, и остатки этой канавы закидались им обрезками, хотя, впрочем, получилось тоже неплохо. Мы думали, что после того, как он проедет он разнесёт все наши дрова, но переправа получилась надёжной. Следом поехал Денис. Только не сразу. На некоторое время машину заглушили, а потом она не заводилась, но хорошо, что стояла она под горку, поэтому мы завели её с толкача. Переехать получилось с первого раза. Мужик посмотрев, что мы переехали, пожелал удачи и уехал, а мы, поднявшись в гору устроили небольшой пикничёк с бутербродами и тушёнкой.

На обратном пути мы всё, включая Надю погрузили в Москвич, поэтому я налегке проехать весь путь достаточно легко. Я предлагал Денису остаться на воскресенье, но он решил ехать домой. Мы с ним поехали до Владимира, заодно закупиться продуктами.

По пути мы общались по рации. То с Денисом, то с Надей. Денис сказал, что он видел, как люди сидевшие рядом переписывались смсками по телефону, но, чтобы общаться по рации — это что-то новое.

После магазина мы ещё немного проехали вместе по Валдимиру, потом я повернул на объездную, в сторону Судогды, а Денис поехал в Москву.

Дома мы были не поздно, но и не рано, около 22 часов.

Так же после поездки получилось смонтировать замечательный приключенческий фильм, который ещё лучше передаёт настроение путешествия.